Месть божьей коровки [= Жена №5 ] - Татьяна Луганцева

– Давай, сынок, давай. Неси в избу! Я там кровать приготовила! Ой, а парень-то какой симпатичный!

Яна вошла следом за Игорем с Рустемом и поразилась чистоте внутри. Похоже, что эта старая женщина содержала в полном порядке не только себя, но и свое жилище.

– Что-то он мне не нравится, – посмотрела на Рустема бабка, поджав морщинистые губы в своеобразный кисет.

– Что? Что случилось? – забеспокоилась Яна.

– У него плохая аура. Он вообще болен.

– Это так, – кивнула Яна.

– Ничего, поможем, – кивнула бабка.

– Может, врача? – спросила Яна.

– Да не надо, пусть спит, – быстро ощупала его бабка.

– А вы кто? – почувствовала подвох Яна.

– Я местная целительница баба Зося, так и зови меня.

– Хорошо, – кивнула Яна, в свою очередь представившись.

– А вы ведь не в любовной связи с ним? – провела рукой по лбу парня баба Зося.

– Нет, мы друзья, – хмыкнула Яна, – а как вы это чувствуете?

– Не знаю. Внутренний голос… Это когда Игорек в пять лет в аварию попал и полгода провел в коме, у меня на нервной почве и открылся дар. А вы что в наших краях-то? Ищете кого?

– Вы, как всегда, правы. Нам нужна одна женщина, но я не знаю ее настоящего имени. Наверное, она могла представиться Изольдой Игоревной. Но самое интересное, что, возможно, ее здесь и нет, а кто-то глупо пошутил.

– В поселке не так много жителей, правда, есть небольшой гостевой дом. Если здесь и живет кто-то не из местных, то только там.

– Далеко?

– На том конце деревни, там же и поселение староверов.

– А чем занимаются жители?

– Обслуживают гостевой дом и ублажают группы иностранцев, которые посещают нашу деревню с целью ознакомления с русским фольклором.

Баба Зося поманила Яну рукой и вышла из комнаты. Они оказались на небольшой, но уютной кухне. Деревянные стены были оклеены толстыми обоями в цветочек, на полу лежал выстиранный тканый ковер, а вся мебель на кухне была из сосны. Игорь сидел на скамейке и с отсутствующим взглядом щелкал семечки.

– Не обращай на него внимания, – шепнула ей баба Зося, – Игорек и мухи не обидит. Он, как дитя, совершенно безобиден, но воспринимает только меня. Уже тридцать лет так. На остальных людей просто не реагирует, эти каналы закрыты для общения, и мой сын из этого состояния не выходит. Его болезнь остановилась в развитии. Господь Бог дал ему выжить. Но я ни о чем не жалею, только благодарна. Мы с Игорьком очень ладим.

– То есть сейчас он не слышит, о чем мы разговариваем? – спросила Яна, с опаской косясь на здорового детину.

– Нет, он живет своей жизнью и слышит только мои просьбы, звучащие как приказы, ничего уж тут не поделаешь, – вздохнула баба Зося, – мой голос – это для него единственное связующее звено с внешним миром.

Она открыла кухонный шкафчик и принялась шуровать по банкам, нюхая и даже пробуя на вкус содержимое.

– Сейчас я сделаю питье, оно парня-то поднимет, – пообещала баба Зоя.

– Может, не надо? – испугалась Яна, ей почему-то не понравилось слово «питье», да еще вкупе с лекарствами, что в избытке употреблял Рустем.

– Не волнуйся, сон как рукой снимет. – Женщина начала ссыпать порошки в кастрюльку.

До Яны донеслись ароматы луговых потревоженных трав, среди которых она сразу учуяла аромат мяты, зверобоя и корня валерианы.

– Валерьянка как для котов, – отметила она.

Баба Зося засмеялась.

– Как ни странно, но на мужчин тоже действует.

– Что и неудивительно. Некоторые из них напоминают котов, а другие и еще более нелицеприятных животных. – Яна уже привыкала к отсутствующему виду Игорька.

– Только не этот! По его лицу, по его ауре и энергетике видно, что он – однолюб.

– Аминь! – откликнулась Яна.

Женщина обернулась к ней и смерила пытливым взглядом.

– А вот тебя ждет большая и светлая любовь, которую загораживают какие-то неприятности и даже…

– Что? – напряглась Яна.

– Нет. Ничего, – отвернулась баба Зося.

– Скажите, что? – любопытству Яны не было предела.

– Ничего, мне показалось, – буркнула бабка и залила намешанные травы кипятком. – Сейчас настоится, я усилю действие маслами и разбужу гостя. Как его зовут?

– Рустем.

– Вот, вот… А ты возьми себе пирожков, яичек, позавтракай с дороги, – предложила баба Зося.

– Спасибо, не откажусь, давно ничего не ела. – Яна села за стол и подняла чистое полотенце, прикрывавшее еду.

Позавтракав и переодевшись с дороги, Яна в сопровождении Рустема, больше походившего на привидение, чем на живого человека, по широкой проселочной дороге подошла к большому деревянному дому, напоминавшему резной теремок из детской сказки, только сильно увеличенный в размере.

– Это и есть гостевой домик? – поинтересовалась Яна.

– Видимо, он, остальные совсем не похожи, – вяло ответил Рустем и икнул.

– А ты знаешь, как должны выглядеть гостевые домики? Что-то ты хреновато выглядишь: передозировка, что ли?

– Ох, не кричи, голова разламывается, а на домике табличка, что он – гостевой: не видишь, что ли?

– Точно! А неплохо они тут развернулись? Ты смотри! Какой домище отгрохали! Резные наличники, петушок на крыше, ставни в сквозных сердечках. Как мило! Где они мастеров-то взяли, чтобы в такой глуши такую милую гостиницу отстроить? – Яна радовалась, как дитя.

– Все логично, богатый спонсор сначала решил отстроить для себя, затем вошел в раж и заодно расширил для своих друзей, ну а потом и для других за денежку. Такая вот лесная усадьба.

– Лесная усадьба, – повторила Яна, – красиво звучит.

– Конечно, красиво. Так и есть. Здесь вокруг такие леса, озера. Дичь, рыба. Думаю, что теремок всегда забит охотниками и рыбаками, – ответил Рустем, у которого сна уже не было, но и бодрячком он тоже не выглядел.

«Не перестаралась бабка-то со своим лекарством?» – невольно задумалась Яна.

Рустем походил на наркомана, бродящего в поисках дозы. Яна, наоборот, выглядела бодрой в ультракоротких шортах, открывавших миру ее длинные, загоревшие в солярии ноги, и белом топике, украшенном по вороту розочками из кружев. С лица ее не сходила широкая улыбка, а светлые волосы весело струились по спине красивыми светлыми волнами. Она напоминала Барби пляжного варианта. Только ее ноги, как всегда, красовались на каблуках умопомрачительной высоты, что на фоне этих мест и деревенских дорог выглядело странновато. Она поднялась по широким деревянным ступенькам, таща за собой Рустема, и вошла внутрь. Настроение ее еще больше поднялось, когда она увидела девушку-администратора, одетую в русский народный сарафан ярко-красного цвета и настоящий блестящий кокошник. Девушка, увидев их, заулыбалась и обратилась с приветственной речью на английском. Рустем начал было отвечать ей тем же, но тут Яна призналась, что они русские.